— Глупая затея. Говоришь, подход к дежурству на восточной и северной башнях несерьёзен? Это суждение обосновывается только на том, что с той стороны ко дворцу не подходит дороги. Но отсутствие тропы не говорит о том, что контроль к той зоне не столь формален.
— Нет, дело не только в дороге. Восточная или по-другому задняя стена Верслибра, к которой я и предлагаю подойти, гораздо выше и непреступней остальных. Приглядись. Все остальные стены представляют из себя не что иное, как жилые корпуса. Стена дворца одновременно является и его оборонительной стеной. Но и там всё не настолько глупо. Именно из-за того, что дворец становится уязвим без окружающей его защитной стены, в тех его частях, которые несут на себе оборонительную функцию, и сосредоточены все основные военные силы Верслибра. Можно сказать, эти стены являются глазами дворца, так как там контроль за окрестностями сильней всего. А теперь приглядись к задней стене. Она не является дворцовой стеной. Она просто пристроена к дворцу. На самом деле эта стена идёт вокруг дворцового дворика и оранжереи. Смотри, какая она высокая. А ещё она очень толстая и крутая. Приступом её не возьмёшь, как не старайся. Нет смысла контролировать и без того укреплённую зону, когда есть и вовсе незащищённые участки.
— Но где доказательство того, что дозорные там ерундой страдают вместо того, чтобы выполнять свою работу?
— Я полжизни провёл в Верслибре. Когда нас с ребятами посылали дежурить на те башни, мы обычно играли от скуки в карты. Думаю, даже с моим «уходом» эта добрая традиция сохранилась.
Крошка недоверчиво покосилась на него, но спустя миг глаза её заблестели от смеха:
— Так вот, значит, чем занимается на посту генерал Верслибра! — расхохоталась она.
— Что ж, вся правда о добросовестности нашей армии, — пожал плечами Райпур. — По правде говоря, и оборонять-то дворец не от кого. Все враги по ту сторону непрекосновенной границы. А наши граждане слишком любят себя, чтобы поднимать против Фриции мятеж.
— Нет, они слишком любят Фрицию, — поправила его Крошка. — Что ж, поверю тебе на слово. Как очевидцу, — снова хихикнула она.
— На счёт три бежим к восточной стене.
— А дальше?
— А дальше посмотрим.
Крошка снова смерила его недоверчивым взглядом, но потом, задумавшись, все равно кивнула.
Следом за Ночкой Марта прошла через кухню, на которой вовсю кипело приготовление королевского обеда, и шагнула в небольшое помещение, где обычно сидела главная повариха и Барс, её кот, славящийся своей чрезмерной любовью к дегустации блюд. Неоднократно случалось такое, что после его «маленькой дегустации» приходилось заново готовить обед, но в изысканности и тонкости вкуса Барса никто не мог усомниться. Барс чувствовал вкус блюд до мельчайших подробностей — он мог, один раз попробовав блюдо, определить его состав до таких деталей, как, например, сколько ложек сахара в него положено или сколько в нём грамм маргарина. Поэтому по настоянию кухарки любое явство, прежде чем подать его на стол Фриции, несли на пробу Барсу. А посему всем поварам приходилось терпеть его крутой нрав и не менее крутой аппетит.
Кухарки в комнате не оказалось. За её письменным столом, на котором годами складировались бумажки с рецептами любимых блюд Фриции, и заседал Барс. Точнее лежал, подвернув лапки под пухлое белое брюшко. Услышав их шаги, он лениво поднял голову и проворковал:
— Ну вот, Ночка, опять притащила с собой эдакую безвкусицу. Она распугивает моих поваров, вот они и готовят всякую пакость. Этот мальчонка (только устроился, видать, во дворец) даже крупинки правильно пересчитать не мог, чтобы сварить утром слугам кашу. А не та консистенция — не тот вкус. Надо делать всё по рецепту. Вот основной устав моей жизни.
— Не ворчи, Барс. Мне думаешь, оно надобно, — качнула хвостом Ночка. — Но Марта эта окоянная уже не перевоспитается, а посему твоим поварам придётся привыкнуть.
Марта встретилась с Барсом взглядом. Он смотрел на неё холодно, но сдержанно, словно думал про себя, что бедная кошечка совсем уже выжила из ума и ей ничем не поможешь.
— Нет, это совсем не вкусно, — проворчал он. — Чтоб дворцовая киска боролась за идеологию бродяг из подворотни. Фу! Скажи мне кто такое, я б ответил, что у него в голове полнейшая безвкусица. Такую историю и представить не представишь.
— Я бы попросила вас не обсуждать меня в моём присутствии, — оскалилась Марта. Одного обидчика стерпеть она ещё могла, но двое — это уже перебор.
Ночка смерила её задумчивым взглядом.
— Пожалуй, ты можешь подождать у двери, — сказала она, наконец. — Думаю, ничего с тобой не станется, если я на пять минуток переключу своё внимание с тебя на кого-другого.
— Благодарю, — натянуто кивнула Марта и шагнула к двери.
Она опустилась на пол, подвернув под себя лапки, и приготовилась ждать. Чтобы не слышать разговора Барса и Ночки, которые, наверняка, обсуждали её, она склонила голову в сторону, и тут ушей её коснулся другой разговор. Кто-то из поваров на кухне упомянул в беседе её имя. Марта навострила уши.
— Раз Марта Нинель выпала из доверия Фриции, зачем же она поручила ей такое важное дело, как составить маршрут поездки Наследницы?
— Да потому, говорю я тебе, что если с Наследницей что случится, Марту тут же казнят. Она и так преступница, а тут… такой повод…
— И? Ты о чём вообще?
— А о том. Помнишь, недавно народ устроил миттинг перед дворцом? Так вот, народ прав был. У власти-то сейчас стоять должна Наследница, а Фриция всё никак не отречётся от трона. Наследница-то у нас больна, а народу невдомёк. Вот Фриция, чтоб не признаваться, что всё это время скрывала от народа очевидное, и хочет как-нибудь избавиться от Даавы. А тут появляется повод и Марту устранить. Двух зайцев, как говориться, одним ударом.
— То есть ты чего, за Марту, что ли?
— Нет, конечно. По мне так вообще, чем быстрее мы избавимся от инакомыслящих, тем лучше. Пока не было этих, как их там, либералов, так ведь и жили мы не тужили. И мысли ведь даже никогда такой не было, пока они не появились. За даром до них свобода эта не была никому нужна. Так и сейчас никому не надо.
— Так ты думаешь, Фриция хочет убить эту Марту?
— Ну да. А ты что, пустая голова, не видишь этого, что ли? Это ж очевидно, каждый знает!
Марта вздрогнула. Выпучив глаза, она прильнула к косяку двери, подумав вначале, что она что-то не так раслышала. Но нет. Ошибки быть не могло.
«Чёрт, как я сама не догадалась! Почему мне самой это не пришло в голову! Надо убегать. Надо срочно убегать. Прямо сейчас. Пока ещё не поздно.»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
